liberty

Всего лишь час дают на артобстрел —
Всего лишь час пехоте передышки,
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, ну а кому — до «вышки».

За этот час не пишем ни строки —
Молись богам войны артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так — мы штрафники,
Нам не писать: «…считайте коммунистом».

Перед атакой водку — вот мура!
Своё отпили мы ещё в гражданку.
Поэтому мы не кричим «ура» —
Со смертью мы играемся в молчанку.

У штрафников один закон, один конец —
Коли-руби фашистского бродягу,
И если не поймаешь в грудь свинец —
Медаль на грудь поймаешь за отвагу.

Ты бей штыком, а лучше бей рукой —
Оно надёжней, да оно и тише,
И ежели останешься живой —
Гуляй, рванина, от рубля и выше!

Считает враг: морально мы слабы —
За ним и лес, и города сожжёны.
Вы лучше лес рубите на гробы —
В прорыв идут штрафные батальоны!

Вот шесть ноль-ноль — и вот сейчас обстрел…
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому — до ордена, а большинству — до «вышки»…

В. Высоцкий

Мир был соткан из мириады серых тонов, неразличимых оттенков грязного света. Он застилал мне глаза, как призрачная вуаль, долбил симфонию безразличия в мой мозг. Каждая капля которую рождало небо, сыпалась на меня и вскипала холодом ужаса. То событие которое развернулось перед моими глазами каждый день возвращает меня в мыслях сюда снова и снова. Словно тени встают воспоминания, крики, смех, и единственная фраза которая отождествляет происходящее со сном: “быстрее… быстрее…”.
Я мог бороться, но я видел результат, он приковывал меня, жизнь покидала этот мир, оставляя меня наедине с самим собой. Движение слов срывалось с языка жалкими попытками стихов, стучащими, звенящими весенними ручьями, но все это растворялось, впитывалось, как будто пустота внутри меня была бездонна. Переборов себя я скину цепи со своей души…
Цепи бытия сковавшие усталые мысли, врезающиеся в плоть суеверными страхами, порождающие нелепые обиды. Я смотрел, и не верил своим глазам, должно быть чья-то рука, невидимая, но всесильная опустилась мне на плечо, я бессилен отвести взгляд, и этот голос, должно быть, таким должен быть последний чертог, там за девятыми вратами, на краю бездны. Я не успел к столбам, потерял последнее — человеческий образ, окончательно превратив себя в кусок бесчувственной маски. Но уже не было ни времени ни места, ни тех кто меня бы там ждал.

как иногда бывает точно подмечено

Темнота впереди, подожди!
Там стеною — закаты багровые,
Встречный ветер, косые дожди
И дороги, дороги неровные.

Там проверка на прочность — бои,
И туманы, и ветры с прибоями.
Сердце путает ритмы свои
И стучит с перебоями.

Там и звуки, и краски не те,
Только мне выбирать не приходится,
Очень нужен я там, в темноте!
Ничего, распогодится.

В. Высоцкий